«Филипп – фанат России». Вторая часть интервью Константина Курашева

---

«Каждый в Швейцарии находит какую-то свою нишу в досуге. Хотя у меня как-то хобби не нашлось тамошнего. Но у меня был хоккей. Я рад, что у меня все в одном: профессия, хобби, образ жизни, то, что приносит радость – это все хоккей. Мне нравится, что я все это сочетаю. Иногда с ветеранами выходил поиграть. Но ветераны не в том смысле, как у нас – просто мужики раз в пару недель собираются. Это тоже как круг по интересам», – рассказывал Константин Борисович в первой части интервью. 

– Нет. Отличаются ли они друг от друга? И да, и нет. Потому что во всех крупных городах всегда есть исторический центр, где расположены соборы, старые красивые здания. А есть, например, Женева. Там ведь много всяких международных организаций – и ЮНЕСКО, и ООН, и много чего другого – это оставляет определенный отпечаток на облике. Между швейцарскими городами, грубо говоря, идет распределение. Женева – вот такой правовой город. Берн – столица, но очень спокойная, как говорят сами местные, большая деревня, где спокойная, тихая, полуспящая жизнь, но где сконцентрированы посольства и другие дипломатические органы. Цюрих – это центр бизнеса, центр тусовки, молодежи, экшна; финансы, красивые картинки, центр притяжения всего. Лозанна связана со спортом, Люцерн – небольшой городок, но очень красивый – там больше туризм, отдых, развлечение. Ну и, конечно, курортные города – Давос, Санкт-Мориц – это альпийская зона.

– Да! Там нет никаких крупных предприятий, еще чего-то такого. Там чисто административный город: парламент, правительство, посольства…

– Ну конечно! (Улыбается) Даже пытался найти Цветочную улицу! Но, поверьте, такой улицы в Берне нет (смеется). Похожие, быть может, и есть. Зоопарк опять же, вольеры с медведями – это всё есть.

– Да. Однозначно. Но здесь тоже есть интересный нюанс. Если вы приедете в немецкоговорящий кантон и будете говорить с ними по-итальянски или по-французски, то те, кто эти языки понимают (а понимают их большинство), всегда пойдут с вами на контакт. Но если ты попадаешь во французский или итальянский кантон и начинаешь с местными говорить по-немецки – они понимают, но зачастую начинают делать вид, что нет, потому что хотят, чтобы с ними говорили либо на их языке, либо на нейтральном – английском.

– Да, они в этом плане маленький, но гордый народ. Ничего удивительного в этой истории нет. Они все горды тем, что они швейцарцы, и да, вы правы, они не хотят, чтобы их принимали или воспринимали как, допустим, немцев или австрийцев. Они подчеркивают: «Мы уважаем все эти страны, но мы швейцарцы; пожалуйста, обращайся ко мне как ко швейцарцу». 

– Нет! (Смеется) Шоколад, кстати, мне не так сильно нравится. Я люблю мороженое! А особенно если итальянское – эх, я вообще не могу удержаться. Очень сильно люблю его. Сыр – да. Не могу сказать, что я какой-то большой специалист, но ем его с удовольствием. А шоколад, вот, не очень.

– Вы не поверите, но за семь лет, что я проработал в Давосе, горнолыжный курорт, а он там мирового класса, я посетил два раза. Но, тем не менее, именно там случилась одна смешная история. Владелец ресторана пригласил нашу команду наверх, в горы. Мы туда поднялись, перекусываем, общаемся, и тут мои игроки говорят: «Тренер! Пойдем выйдем!» «Что такое?» – отвечаю удивленно. «Ну, вот ты нам все время говоришь, что ты типа умеешь кататься. Вот тебе лыжи, ботинки и палки – ну-ка давай, показывай». И ничего не оставалось делать, кроме как спускаться на лыжах вниз. К моему большому удивлению у меня получилось. Я сам не знаю, как. Но затем, когда надо было подниматься обратно, я, конечно, напортачил. Там натягивается трос, и ты хватаешься за Т-образную палку. А в то мгновение по какому-то странному стечению обстоятельств рядом не оказалось вообще никого, никаких туристов вокруг – посмотреть не на кого. Ну я и подумал, что Т-образная часть должна быть внизу, а ты держишься за другой конец. Ну я ее вроде прицепил, еду, но когда приехал и надо было вылезать, я в ней весь запутался, еле выбрался! Мне только потом объяснили, что это сделано так, чтобы можно было вдвоем ехать. И по-другому этой палкой вообще пользоваться надо – тогда и вылезешь легко и без проблем. 

– Ну, конечно, подшучивали. Но я воспринимаю это совершенно спокойно: повторюсь, там отношения между тренерами и игроками выстроены намного проще, спокойнее, легче. Если игроки шутят, то это не злые шутки – так почему бы не посмеяться? Когда не можешь посмеяться над собой – это неправильно. 

– Поначалу они любили включать российский гимн. Я их спрашиваю: «Почему вы ставите-то его так часто?» – «А нам так нравится эта мелодия, ух! Мы не понимаем слов, но от звука этой музыки у нас просто мурашки по коже бегут!» Потом наступила эпоха массового интернета, когда можно найти все что угодно. Они начали Диму Билана ставить, нашли какую-то песню группировки «Ленинград», где есть немецкие слова. «Я натюрлих супергут…» – что-то такое. Они сразу: «О! А это как вообще так, почему здесь немецкие слова?» Пришлось им объяснять, хотя не все слова, конечно, я смог им перевести (улыбается). 

– А вот я, кстати, раньше не думал об этом! (Смеется.) Ну вот: что в ютубе они могли найти, то, бывало, включали. Ну а так, чтобы целенаправленно – нет. Они, конечно, больше были сфокусированы на международной эстраде. 

– Это же не страшно, это нормально – я никогда не был каким-то великим игроком, который выступал бы за сборную Союза на чемпионатах мира, олимпиадах. Я не какой-то там игрок, которого помнят веками. Я был средненьким игрочком. Спасибо тем, кто меня помнит, но в том, что многие забыли, абсолютно нет ничего страшного. Если игра моего сына как-то повлияла на всплеск интереса – тогда я очень благодарен ему. Но вообще я жду того момента, когда люди станут говорить не то, что Филипп – мой сын, а наоборот, что вот этот человек – Константин Курашев – папа того самого игрока. Я очень жду этого. Я уверен, что, когда мне в первый раз так скажут, я буду очень счастлив.

- Задача выиграть чемпионское звание стоит перед каждой командой, не важно, в каком дивизионе она играет. Но в юношеском хоккее, по моему мнению, мы должны больше заниматься обучением и развитием хоккеистов. Все команды системы СКА ставят перед собой самые высокие цели. Но если для главной команды приоритет — это Кубок Гагарина, то для «СКА-Невы» — это образование своих хоккеистов. Наша тренерская задача состоит в том, чтобы они индивидуально, физически и по игровому мышлению были готовы играть в лучшей хоккейной лиге Европы — КХЛ. Задачи стать чемпионом ВХЛ при этом никто не отменял, так что будем искать баланс.

– Я прыгал, я шумел! Да, игра была ночью, а в Швейцарии после десяти вечера нельзя шуметь. Но, скажу честно, я нарушил в тот момент правило тишины – я прыгал до потолка, поверьте мне, я был так сильно рад… Думаю, любой бы отец на моем месте сделал бы то же самое. Мы смотрели всей семьей, и мы были все счастливы. Просто я знаю, что Филипп очень серьезно относится к хоккею. Для него это не баловство или хобби. Он хочет добиться максимума. Знаю, что он очень серьезно и много готовился, он очень хотел проявить себя на том турнире. Они ведь еще товарищескую игру проводили за несколько дней до МЧМ, и он в том матче тоже сумел забить канадцам.

– Это вообще отдельная история. Я до сих пор не понимаю, как так получилось. Бог нам послал такое. Никто не думал об этом, никто и мечтать не мог. Филипп закончил сезон, приехал в Швейцарию. Я говорю: «Все, сезон закончился, отдыхай спокойно, потом через 3-4 недельки начнем потихоньку тренироваться». Он поехал к друзьям, а потом оттуда набирает: «Мне звонил Патрик Фишер. Говорит: «Всё, давай выезжай». Вау! Честно, никто не мог представить такого поворота. Я проецировал ситуацию и удивлялся. Тренер сборной Швейцарии, у которого взрослый чемпионат мира, где есть определенные задачи, которые надо выполнять, берет 19-летнего парня, у которого три игры во взрослом хоккее. Я как тренер вам скажу, что это очень смелое решение.

– Про КХЛ он и так знал не то чтобы все, но очень многое. У нас в Швейцарии есть русское телевидение, сто с лишним каналов. В том числе и КХЛ ТВ. Он смотрит игры и сам, и вместе со мной, когда время есть. У нас еще очень удобная функция – все программы сохраняются на две недели, и в течение этого времени ты можешь их просматривать, сколько тебе хочется. Я, например, если не успевал, частенько ночью или на следующий день просматривал матчи. Я ведь из Мытищ, у меня там много друзей. Один из них – Геннадий Курочкин – работает в «Атланте» с детишками. Не помню, сколько было Филиппу – может быть, лет двенадцать… Когда мы приезжали в Мытищи в отпуск, навестить родственников, Геннадий договаривался, и Филипп несколько тренировок проводил с «Атлантом» – это тоже для него было интересно. Я очень благодарен Курочкину за ту помощь. Принять участие в тренировке с русскими хоккеистами было очень здорово для Филиппа. Он у нас в хорошем смысле фанат России. У него и в комнате в детстве всегда висели плакаты – там и Дацюк, и Овечкин, и Малкин.

- Я думаю, что Филиппу было бы интересно сыграть в КХЛ. Летом ведь взяли в лигу швейцарца – Андригетто. Но прямо сейчас Филипп, конечно, сконцентрирован на «Чикаго». В начале сентября он улетел в Америку проходить сборы. В прошлом году, когда его задрафтовали, он прошел через несколько процедур отсева – многоступенчатый лагерь был. Но по итогу всех юниоров, в том числе и двух ребят из первого раунда, отправили в юниорскую лигу. «Вы молодцы, все хорошо, но мы видим, что для вашего развития вам необходимо отыграть сезон там». Он провел год в Квебеке. Когда команда вылетела, ему позвонили из «Чикаго» и сказали приезжать в фарм – так он и сыграл свои первые три игры на взрослом уровне.