Денис Ячменев: если снова окажусь в «Рубине», я не расстроюсь

Денис Ячменев провел в тюменском «Рубине» без малого 15 лет. Денис Александрович выиграл здесь два Кубка Петрова, сперва в качестве хоккеиста, а потом и наставника. Теперь Ячменев вошел в тренерский штаб Анвара Гатиятулина в казанском «Ак Барсе», который выступает в КХЛ. Специалист в интервью вспомнил все то, что произошло с ним за время в роли наставника «Рубина».


— Позади три сезона в «Рубине» в качестве главного тренера. Денис Александрович, глядя на них, что чувствуете? Это приятная ностальгия, удовлетворение от проделанной работы, может, немного светлой грусти?

— Думаю, все вместе. Приятно, что удалось добиться результатов с командой. С ребятами, с кем я еще успел поиграть, выиграть Кубок Петрова. В этом году тоже медали были. Радует, что удается доносить нужную информацию до команды правильно.

— Есть ощущение, что вы стоите на пороге нового жизненного этапа?

— Так складываются обстоятельства, что есть в профессиональном плане небольшой рост. Я рассматриваю этот переход как повышение. Надеюсь, получить в «Ак Барсе» новый опыт и добиться значимого результата. Оглядываясь назад, у меня нет ощущения, что закончился какой-то этап жизни. Я рад, что у меня был значительный отрезок карьеры, проведенный в «Рубине», что начал здесь тренерский путь. Тюмень навсегда останется в моей памяти. И не нужно прощаться. Просто сейчас необходимо немножко сменить обстоятельства. И попробовать что-то, что еще больше поможет мне в профессиональном росте.

— Если сравнить три сезона на посту главного тренера, можно сказать, что они отличаются? Не в плане итогов чемпионата, а ваших личных ощущений, вашей уверенности?

— Да, безусловно. Нельзя сказать, что у меня был конкретный тренерский взгляд в самом начале, ведь я сразу перешел из игрока в главные тренеры. Руководство «Рубина», Александр Валентинович Попов, Николай Николаевич Бабенко, предложили мне эту возможность. Долго не думал. Мысленно я готовился к этому, еще будучи хоккеистом. Не было понимания, как это будет, какой следующий шаг. Скажу честно, предложение было неожиданным. Возможно, так даже лучше и переход получился безболезненным. Да, со временем я пересмотрел взгляд на многие вещи. Игрок смотрит так, тренер — иначе. Уже не как участник процесса, а больше со стороны. Ну и принятие решений опять же. Здесь требуется воля, в некоторых моментах жесткость. Хоккеист больше физическую жесткость проявляет (улыбается). А наставник — моральную, которая может повлиять на коллектив целиком.

— Значит, вы сейчас стоите на тренерской скамейке тверже, чем три года назад?

— Более уверенно принимаю решения. В первый сезон еще были какие-то сомнения, я не знал, к чему могут привести мои поступки. Но я понимал ответственность, что от них может зависеть не только командный результат. Он скажется и на людях, которые работают в клубе. Мы делаем общее дело, и одно мое неверное действие все перечеркнет.

Сейчас я понимаю, что стал еще более ответственным, стал лучше понимать специфику работы. Разумеется, знать все нюансы невозможно. Даже самые опытные тренеры постоянно учатся и в процессе становятся профессионалами.


— Тот факт, что в первый же год вы привели команду к Кубку Петрова, позволил чувствовать себя увереннее? Дал ли понять, на что вы на самом деле способны?

— Да, безусловно. Победа подарила приятные эмоции. Но это — общий результат. На пути к нему нам пришлось со многим столкнуться. И это огромный опыт. Если им правильно распорядиться, то можно смело смотреть в будущее и более смело идти к новым результатам.

— Как часто вы вспоминаете тот сезон?

— Вспоминаю иногда. Победный гол Вадима Хлопотова пересматриваю тоже (улыбается). Кто-то болельщиков с трибун снимал. Значит, верили, что вот-вот это должно произойти, ведь невозможно на телефон весь матч снимать. И я очень благодарен ребятам за тот результат, которого мы достигли. Повторюсь, это был мой первый сезон, когда я перешел из хоккеиста в тренеры. В команде еще были те, с кем я играл. С тем же Хлопотовым. Большое спасибо парням за то, как они восприняли мой переход, за то, как поддержали.

И тренерскому штабу, моим помощникам, спасибо. Константину Вадимовичу Фасту тоже. Он начинал вместе со мной. Предсезонку провел еще как хоккеист, а потом мы переманили его на свою сторону (улыбается).

Всех благодарю: и административный персонал, и медицинский, все помогали. И, конечно, руководство клуба. Каждый день я взаимодействовал с Александром Валентиновичем и Николаем Николаевичем. С их стороны было большое доверие, которое для меня многое значит. Для молодого специалиста поддержка руководителей крайне важна. Ты смотришь и понимаешь, что эти люди гораздо опытнее, но они верят в тебя.

— Есть выражение, что выиграть Кубок — несложно, куда сложнее его защитить. В последующие два сезона эта ответственность на вас никак не давила?

— Наверное, это все зависит от индивидуального восприятия. А я всегда говорил и говорю, что каждый матч нужно играть отдельно, на победу. В каждой смене выкладываться. Как таковой задачи сохранить Кубок не стоит, когда ты идешь к цели поэтапно, день за днем. Результат приходит, если ты на каждой тренировке, в каждом матче стремишься быть лучше и выигрывать. Главное — честно, не спустя рукава.


Я понимал, что повторить результат не так просто. Не говорю, что невозможно. Но все равно многое с годами в коллективе меняется. Хотя в «Рубине» руководству удается каждый сезон сохранять костяк состава — минимум половину команды. И это помогает тренеру с помощью тех ребят, кто уже хорошо знаком, доносить информацию до новичков. Это сокращает время на адаптацию и упрощает задачу в объяснении того, что ты хочешь видеть от игроков на льду.

— Вы знаете, что в ВХЛ вы — первый, кто привел команду к чемпионству в дебютный сезон в роли тренера и единственный, кто брал Кубок Петрова и в роли игрока, и в роли наставника?

— Не знал, но это приятно. И я рад, что все так получилось (улыбается). Надеюсь, что главные хоккейные победы у меня еще впереди. И, конечно, я счастлив, что оба достижения произошли в Тюмени. Болельщики «Рубина» заслуживают побед команды.

— Какие еще моменты, кроме чемпионства, вспоминаются вам ярче всего?

— Знаете, много эпизодов было. Они все важны и остаются в памяти. И пополнение в семьях у ребят было, и у коллег. В хоккейном плане мы Кубок выиграли, медали брали. И победы в течение сезона яркие случались. Как были и поражения. Иногда курьезные, если можно так сказать. Когда нетипичные ошибки приводили к проигрышу.

И люди останутся в памяти, конечно. Когда приезжаешь во Дворец на работу, то охранники тебя позитивно встречают, персонал тоже. Перед игрой обязательно удачи желают. С ребятами, кто нам лед готовит, также всегда хорошо общались, по поводу качества площадки в том числе. Все старались помочь команде добиться результата. Выделить кого-то очень тяжело. Всем благодарен, всех с теплом помню и всегда буду рад увидеть снова.

— Вы уже сказали про болельщиков. Давайте продолжим, ведь для хоккейной команды эти люди — шестой полевой игрок. Можете вспомнить какой-то особо памятный подарок, который вам преподнесли фанаты?

— Их очень много было. Все храню, что-то ждет своего часа занять место в домашнем музее. Из того, чем пользуюсь до сих пор, выделю банную шапку. Помню, что мне подарили ее на рождение дочки.

— Люди вам писали, звонили, когда узнали, что вы переходите в «Ак Барс»?

— У меня соцсетей нет. Но сообщения были, супруге моей на странице оставляли комментарии. И до официального назначения, потому что слухи просачивались. Все желают удачи, побед, только добрые слова пишут. Говорят и о том, что сожалеют, что я ухожу. Но все понимают, что это шаг вперед в профессиональном плане. И такой шанс нельзя упускать, чтобы расти и совершенствоваться дальше.

— А игроки как восприняли эту новость?

— Это лучше у них спросить. Грусть у ребят была, или облегчение у кого-то (улыбается). Я ко всем хорошо отношусь: с кем работал сейчас, с кем в предыдущие годы. Конкретики по назначению некоторое время не было. Поэтому на закрытии сезона мы со всеми попрощались, как обычно. Пожелали друг другу хорошо провести время в отпуске, удачи. Наверное, если бы встреча с командой состоялась сейчас, все было бы по-другому.

— Какой обстановка была в раздевалке все эти годы?

— Ситуации складывались по-разному. Не всегда легко. Были и сложные моменты, когда приходилось решать вопросы внутри коллектива. Команда — это живой организм. Сегодня один не выспался, второй плохо поел, третий показал не совсем то, что от него ждут. Общий результат складывается из множества факторов. Иногда ребятам удавалось решать какие-то трудности самим. Иногда требовалась помощь тренерского штаба и руководства. Николай Николаевич в раздевалку порой приходил, говорил нужные слова. Это нормальный процесс. Всегда что-то требует внимания.

— Вы стали тренером сразу после завершения карьеры в роли молодого специалиста. Это позволило и вам, и команде чувствовать себя спокойнее? Была ли обстановка внутри коллектива из-за этого более раскрепощенной?

— Повторюсь, что в первый год в команде было много ребят, с которыми я играл. Это, конечно, помогло мне адаптироваться. Я видел коллектив изнутри, представлял, что могу изменить, что улучшить. И взаимоотношения складывались хорошо. Не было никакого панибратства, всего в меру. Ребята знали, когда можно пошутить, а когда надо сконцентрироваться на задачах. Хорошие рабочие отношения. Плюс парни чувствовали, особенно в первый сезон, что на них лежит большая ответственность. И за меня в том числе.

И в плане возраста тоже немного проще было. Мы ближе друг к другу по интересам, взглядам на жизнь. Но это опять же все индивидуально, все зависит от человека. Никогда не нужно останавливаться в совершенствовании, развиваться, следить за тенденциями — даже в музыке. Иногда выбор песен в раздевалке удивляет (улыбается). Но к этому тоже надо относиться с пониманием.

— Стали ли вы с хоккеистами ближе? Все-таки тренер, как многие отмечают, еще и психолог. Может, приходилось помогать ребятам в каких-то особенно щепетильных моментах?

— Не знаю, насколько ближе мы стали. Когда ты игрок, то ты гораздо теснее взаимодействуешь с партнерами, чем тренер с подопечными. Ты знаешь, чем напарники дышат, чем интересуются, как дела в семье. А тренер, да, он больше, как психолог. Бывало, что ребята сами приходили и просили помочь в решении вопросов. И не только касательно хоккея. Случалось, что нужно было игрока вызвать на разговор и узнать причины тех или иных моментов. Ведь со стороны видно, что что-то происходит, и это влияет на результат. Нужно человеку помочь справиться с этим.

— Долго думали над предложением перейти в «Ак Барс»?

— Предложение поступило после того, как мы закончили плей-офф. Буквально через несколько дней. Анвар Рафаилович позвонил и сказал, что есть такой вариант, и спросил,согласен я или нет. Но потребовался не только мой ответ. Нужно было посоветоваться с семьей, с руководством «Рубина» — с Александром Валентиновичем, с Николаем Николаевичем. Мы много лет работали бок о бок, и хотелось быть максимально честным со всеми. Со стороны руководства я получил поддержку, как и со стороны семьи. Сам я тоже долго не сомневался, понимая, что такие возможности выпадают нечасто. Один раз мне предоставился шанс и я возглавил «Рубин». Теперь нужно переходить на следующую стадию, поэтому долго не думал. Дальше все зависело уже от Анвара Рафаиловича и руководства «Ак Барса».

— Была ли Континентальная хоккейная лига вашей мечтой, целью, когда вы стали главным тренером клуба ВХЛ?

— Нельзя сказать, что ты к такому моменту готовишься. Ты его хочешь. А когда он произойдет, и случится ли, не угадаешь. Можно только внутри себя осознавать, что вот сегодня, например, ты готов сделать этот шаг. Либо еще не готов, потому что есть сомнения. А в остальном — если момент выпадает, его нужно использовать. Сейчас есть приятное ожидание, ведь работа уже идет.

— В тренерском штабе «Ак Барса» будет немало специалистов, ранее трудившихся в челябинском «Тракторе» — команде из вашего родного города, да и сам клуб для вас не чужой. С этой точки зрения ждете, что вам будет проще адаптироваться в новом коллективе?

— Я уверен, что у нас будет одинаковое видение процесса. И, думаю, в подборе помощников учитывается профессиональный, бытовой комфорт именно для главного тренера. Для Анвара Рафаиловича это имеет большее значение. Всем хочется работать с теми людьми, с которыми тебе будет легче трудиться, поэтому стараются пригласить в штаб именно таких специалистов. Которые будут видеть хоккей также, как ты, и в жизненных моментах вы сойдетесь.

— Как думаете, хоккей в КХЛ и ВХЛ сильно отличается? Придется вам серьезно перестраиваться?

— Хоккей — старая игра, она не вчера придумана. Процесс примерно везде одинаковый, отличаются технические навыки хоккеистов. Но это мне еще только предстоит узнать. Само видение рисунка игры мы обсудим с коллегами по тренерскому штабу и в доступном виде донесем до команды. Чтобы ребята поняли, приняли и воплотили это на площадке в результат.

— Анвар Рафаилович в свое время был игроком тюменского «Газовика». Здесь вы не пересеклись, но теперь судьба свела вас в «Ак Барсе». Интересный жизненный поворот, согласитесь?

— Да, в команде здесь мы не пересеклись. Но я приезжал в Тюмень на игры, и мы друг против друга выходили на площадку. С Анваром Рафаиловичем мы этот момент не обсуждали, он любопытен для истории, наверное. Какие-то моменты, возможно, вспомним и обсудим.

— Какие ожидания у вас от «Ак Барса» в целом? Эта команда — топовая в КХЛ, всегда борется за Кубок Гагарина, трибуны заполняются под завязку.

— Ожидания только самые положительные. Большой размер стадиона, полные трибуны — это очень приятно. Для хоккеистов это имеет большое значение в эмоциональном плане. Мне же больше всего хочется включиться в рабочий процесс, сосредоточиться и показать результат. Порадовать город, болельщиков, они этого заслуживают. Все мечтают о кубках, и мы будем сосредоточены на достижении этой цели.

— Думаете о том, как вас примут казанские фанаты?

— Загадывать не стоит. Как покажешь себя, так и примут. Главное — быть честным.

— Вы были наставником «Рубина» — команды, которая привыкла решать высокие задачи в ВХЛ. Теперь перебираетесь в «Ак Барс», также ставящий перед собой всегда одну цель — Кубок Гагарина. Вы сами привыкли быть максималистом и добиваться высот?

— Всегда нужно решать высокие задачи и стремиться к победе. Если этого стремления нет, мне кажется, не имеет смысла заниматься любым делом. А то, что я перехожу из топ-клуба ВХЛ в топ-клуб КХЛ — это большая удача и счастье. Не каждому такая возможность выпадает. Нужно постараться, поработать, ведь ничего просто так не бывает.


— Обсуждали ли вы с Дмитрием Андреевым его назначение на пост главного тренера «Рубина»? Что, может быть, пожелали Дмитрию Анатольевичу?

— Мы немного готовились к этому, поэтому уже общались. Обсуждали какие-то моменты по игрокам: кто останется, кто нет, кто придет. Но сейчас это — прерогатива Дмитрия Анатольевича. Мы вместе поработали сезон, я знаю, что у него есть свои наработки, свое видение игры. Плюс Константин Вадимович Фаст остается в помощниках, Илья Олегович Попов тоже. И сам Дмитрий Анатольевич — опытный специалист, он не вчера пришел на тренерский мостик. Думаю, что у него все сложится. Даже если захочет все кардинально поменять в команде, пусть так. Такие случаи тоже бывают, и здесь все зависит от тренерского штаба.

— Вы будете наблюдать за игрой «Рубина»?

— Конечно, буду следить. Останусь на связи со всеми, с некоторыми мы и в межсезонье общаемся. Поэтому я продолжу наблюдать за командой. Мне небезразлична судьба «Рубина» и личные результаты ребят. Если будет нужна какая-то помощь, поддержка, то я всегда готов.

— Какие эмоции испытывали, когда собирали вещи из тренерской?

— Следующий сезон команда проведет на другом стадионе, поэтому все собрали свои вещи и перевезли (улыбается). Я что-то отдал, что-то увез домой. Ностальгия будет, конечно. Но приятная, ведь столько лет в команде провел. И мне бы хотелось, чтобы у «Рубина» был новый стадион. Он бы не помешал и в плане результатов команды, и в плане развития детского хоккея. Хотелось бы увидеть «Рубин» в лиге уровнем выше. И было за счастье поработать в качестве его наставника уже в КХЛ.

— Вы провели в Тюмени практически 15 лет. Десять сезонов отыграли, ненадолго уезжали в Китай, а затем вернулись, продолжили карьеру, стали здесь тренером. Может, все дороги в любом случае ведут для вас в «Рубин» и еще вернетесь?

— Может быть (улыбается). Загадывать нельзя, особенно в хоккейной жизни. Не знаешь, где завтра окажешься. Скажу так: если снова окажусь в тюменском «Рубине», я не расстроюсь. И мне хотелось бы для клуба и города лучшего.

— Денис Александрович, представьте, что сейчас у вас есть возможность сказать слова благодарности, просто что-то приятное болельщикам, игрокам, коллегам, с которыми вы столько лет провели в «Рубине». Что вы им скажете?

— Если обобщить всех, кто меня столько лет поддерживал в клубе, с кем я работал, болельщиков, то я скажу так. Мы через многое прошли. Были взлеты и падения, мы решали много задач, иногда спорили и ругались. Но всегда выходили из всех ситуаций еще более сильными. Выносили опыт. И я всем только благодарен за это. Каждый оставил в моей памяти частичку себя — в моем становлении как игрока, тренера, как человека. Поэтому хочу пожелать всем только самого лучшего. Когда-нибудь с каждым увидимся, обязательно остаемся на связи. Я открыт для общения.