Никита Буруянов: за этот сезон я повзрослел и стал лучше разбираться в себе

Цитата из мультфильма «Тачки», любимая хоккейная поговорка, управление эмоциями — интервью с Никитой Буруяновым из «Динамо СПб» получилось не банальным. Но и про серьезные хоккейные вещи тоже был разговор: про плей-офф, сравнение стилей игры двух динамовских коллективов и определение самого яркого момента прошедшего сезона.


— Как прошел твой отдых?

— На семь ночей слетал в Египет, в Шарм-эль-Шейх. По городу особо не гулял, на экскурсии не ездил — решил просто полежать неделю у моря. Разве что съездил посмотреть на пирамиды одним днем.

— А в прошлом году ты много путешествовал. Почему этим летом планы не такие грандиозные?

— Изначально я хотел поехать на Кавказ: покататься по горам, заехать в Грузию. Но сезон выдался до того тяжелым, что сил на активный отдых не осталось, хотелось полежать у моря и выдохнуть. Из морских вариантов старался выбирать что-то максимально интересное, поэтому полетел в Египет.

— Что на душе оставил пройденный сезон?

— Первые дни после вылета были очень тяжелыми. Постоянно думал, что мы не добились того, чего хотели, не добрались до желаемой высоты. По прошествии времени пришло понимание, что год выдался хорошим. И для меня лично, и для обеих команд, где я играл, он стал шагом вперед. В этом сезоне я заработал две бронзы, это в любом случае можно засчитать как неплохой результат в копилку. Я получил много игрового опыта как КХЛ, так и в боевом плей-офф ВХЛ. Многие неудачные моменты удалось исправить и превратить в удачные.

— Вторую половину сезона 2023/24 ты провел в аренде, где играл крайне мало. Тяжело на сборах было возвращать игровую форму?

— Не могу сказать, что было сверхтяжело. Я осознавал, что нагрузки в сезоне было мало и что летом ее нужно наверстать, поэтому провел длинные самостоятельные сборы перед началом командных тренировок. Я не играл полгода, поэтому понимал, что после возвращения точно начну в ВХЛ. Мне нужно было вернуть уверенность в себе, почувствовать свою игру. В целом, я этого добился достаточно быстро. У нас получилось хорошо стартовать в чемпионате, я вышел на свой пик, и нас вместе с Темой Черновым забрали в Москву. На личную статистику сильное влияние оказывает команда — когда все играют отлично, ты, само собой, набираешь больше очков, а когда твоя команда лидирует, ценность твоей статистики возрастает в разы.


— Ты почти весь сезон провел в КХЛ и вернулся в ВХЛ только в первом раунде плей-офф, когда команда проигрывала «Бурану» в два матча. С какими мыслями ехал в Воронеж?

— Думал, что надо выигрывать во что бы то ни стало. Игроков отправляют в команду ВХЛ не для того, чтобы они просто играли, а для того, чтобы помогали добиваться нужного результата. Это большая ответственность. Но ответственность эта не давила, а, наоборот, помогала искать в себе силы, внутренние резервы и мотивацию, которые нужно использовать для победы. Могу сказать, что правильно и быстро перестроиться у меня получилось.

— Что все-таки помогло переломить ход той серии?

— Единство коллектива, единство мысли и идеи. Спасибо за это тренерам, ведь от них наше единство зависело процентов на 90. Перед четвертой игрой, которая могла стать последней, нас никто не нагнетал. Тренеры продолжали говорить, что мы можем вытащить серию, что у нас такие же хорошие шансы, как были и до начала плей-офф, надо просто делать все то, что мы планируем, с еще большей самоотдачей, и тогда наше мастерство проявится и поможет нам. Так в итоге и случилось.


— Серия с «Магниткой» прошла легче?

— Не скажу так. Второй раунд получился иным, но таким же сложным. Когда играешь с андердогом, это таит большую опасность, потому что любое твое расслабление соперник использует себе на пользу. Непозволительно думать, что есть команды, которые проходят в следующий раунд плей-офф не по достоинству. Соответственно, «Магнитка» — тоже хороший и сильный коллектив, который был способен честно и по делу обыграть нас во втором раунде. Нашей задачей было ни в коем случае ни на секунду не расслабляться, относиться со всей серьезностью к каждому моменту. Вышли бы на полуразвязанных коньках, нас сразу же за это бы наказали.

— Как ты изменился за этот год?

— Если говорить о профессиональной карьере, то я осознал, что из себя представляет хоккейная тактика и зачем она нужна. Я стал лучше понимать, как распоряжаться шайбой, чтобы создавать больше моментов, и какие действия от меня требуются без шайбы, чтобы снизить риск провалов в обороне. Можно сказать, что хоккейный IQ немного подкачал. Возможно, из-за того, что стал осознаннее обороняться, я и получил то доверие у тренеров, которое у меня было на протяжении сезона. Как человек я тоже изменился: стал спокойнее переживать неудачи, начал лучше понимать свои эмоции и управлять ими. Если раньше я мог поддаться какой-то панике, то сейчас в аналогичных моментах сдерживаю себя. В общем, повзрослел и стал лучше разбираться в себе.

— Чем отличались стили игры московского и петербургского «Динамо» в прошедшем сезоне?

— Московское «Динамо» — это, одним словом, четкость: четкая тактика, четкие действия, четкий детальный план. Каждый игрок точно знает, где он должен находиться в каждом игровом моменте и где должны находиться партнеры. В атаке есть базовые алгоритмы, которые ты используешь в подходящих ситуациях, и партнеры всегда понимают, что ты намереваешься сделать. Это работает и в обороне: ты знаешь свое место относительно атакующих игроков, которое ты обязан занимать и опекать. На льду всегда четкая система, тебе остается только проявлять личное мастерство в борьбе, передачах, бросках, в минимизации рисков у своих ворот.

Что касается команды ВХЛ, то здесь на первый план выходили креатив и импровизация. Многое зависело от того, как ты проявлял свою интуицию. Может, кто-то думал или продолжает думать, что такой хоккей представляет собой хаос, — нет, этот креатив был контролируемый. Система, пускай и более вариативная, в ВХЛ тоже была. В обороне тоже были зоны, за которые мы отвечали головой. Но нам не запрещали рисковать. Даже на своей половине поля мы могли играть активно и предугадывать, где будет шайба, ловить соперника на ошибке и убегать в контратаки. Иногда риск оправдывался, иногда нет. В атаке же мы старались создавать себе как можно больше свободного пространства, растягивая чужую оборону передачами.

— В твоей коллекции, помимо серебряной медали, появилась бронзовая. Золото стало еще желаннее?

— Плох тот капитан, который не хочет стать адмиралом. Конечно же, каждый хоккеист жаждет добиться успеха. Я часто задумывался, что такое первое место, золотая медаль, кубок над головой. Можно вспомнить фразу из мультфильма «Тачки», что кубки — это просто жестянки. Но нет. Первое место, кубки и медали — это эмоции, которые нигде больше не найти. Это те эмоции, которые каждый спортсмен мечтает испытать. Все, кто хоть раз выигрывал крупные соревнования, говорят, что в моменты триумфа чувствовали себя королями мира, и сопровождалось это таким облегчением, которое они никогда в жизни не ощущали. Подобными моментами спорт и прекрасен. Желаю каждому человеку это чувство хоть раз испытать.

— Так говоришь про капитана, который хочет стать адмиралом. А есть ли у тебя любимая поговорка из хоккейного мира?

— Моя любимая хоккейная фраза — это когда тренер говорит в раздевалке: «Ребята, играем аккуратно, не удаляемся». Ты держишь его слова в голове, но все равно выходишь на первую смену и удаляешься (смеется). Садишься потом на скамейку штрафников, смотришь на тренера, а он на тебя испепеляющим взглядом глядит. Еще одни непередаваемые эмоции.


— Какой момент минувшего сезона стоит у тебя перед глазами?

— Это две похожие картинки, которые повторяются в Москве и Санкт-Петербурге. Это тот момент, когда после игры выключается свет, ты встаешь в центральный круг, слышишь тишину и чувствуешь, как по коже мурашки пробегают. Ты ощущаешь заряд, который поднимается по всей арене, когда болельщики вместе скандируют одну и ту же фразу. Ты смотришь на это и понимаешь, что вот оно, то самое единство. В такие минуты смотреть на трибуны — лучшее, что может быть после тяжелого матча.